Дело было в Сальских степях. Снимался фильм о гражданской войне. Лето,
жара под сорок, сухая степь, убийственное солнце. Сложная батальная
сцена - белые атакуют, их косят из пулемета.
Директор фильма, как было заведено в те времена, договорился с
ближайшей военной частью, и еще на рассвете на площадку привезли роту
солдат. Часа три их одевали, гримировали, вооружали. Потом ассистенты
расставляли "беляков" в цепь, объясняли, как правильно падать, и что
ни в коем случае нельзя смотреть в камеру.
Когда солнце начало припекать, прибыл режиссер. С удовольствием
оглядел готовую к бою массовку и задал ритуальный вопрос бригадиру
пиротехников:
- Ну что, Коля, можно начинать?
- Нет, конечно! - охладил его творческий пыл пиротехник. - Презервативов же нет!
Оказывается, главный "боеприпас" кинематографической войны состоит из
резинового "изделия N2", в которое заливается красная краска и
опускается маленький пластиковый электродетонатор с тонкими
проводками. Затем презерватив завязывается узлом и приклеивается
пластырем к фанерке, которая, в свою очередь, приклеивается еще более
широким пластырем на тело "белогвардейца" под гимнастерку. В нужный
момент нажимается кнопка, грамм пороха в пластиковом детонаторе
взрывается, и сквозь свежую дыру в обмундировании красиво летят
кровавые ошметки, а иногда даже дым и пламя.
- Я сколь раз говорил дирекции, чтоб купили презервативы, а они не
чешутся! У меня же все готово, -
завершил просветительскую речь пиротехник, указав на штабель фанерок,
мотки проводов и бадью алой "крови".
Режиссер мгновенно вскипел и покрыл директора картины вместе с его
администраторами массой слов, которые в те времена считались
непечатными. Завершив все это обещанием немыслимых кар, он дал срок на
доставку презервативов - десять минут.
Администраторша Марина, девица двух метров ростом и весом за восемь
пудов, которая отвечала за подобный реквизит, мгновенно оказалась в
студийном "уазике". "Уазик" сорвался с места и помчался в облаке
белесой пыли к ближайшему городку. Не успел притормозить возле
единственной аптеки, как Марина уже взлетела на крыльцо. Очередь
старушек оторопела, когда в торговое помещение ворвалась гренадерского
роста массивная девушка - распаренная, красная, запыхавшаяся, словно
бегом бежала эти несколько километров, на потном лице разводы серой
пыли.
- Вопрос жизни и смерти!.. - воскликнула девушк??, задыхаясь. - Я вас
умоляю!.. Срочно... Пропустите, без очереди...
Бабушки испуганно расступились. Марина просунула голову в окошечко:
- Я вас умоляю... Вопрос жизни и смерти... Срочно... Сто штук презервативов!
Пожилая аптекарша, напуганная криками о жизни и смерти больше других,
впала в ступор. Механически, как робот, она извлекла из нижнего
отделения шкафа картонную коробку и принялась заторможено выкладывать
на прилавок пакетики, считая их по одному.
- Женщина! - возопила в отчаянии Марина. - Я вас умоляю!
Считайте быстрее! Меня там рота солдат ждет!