История о злом, но имеющем воспитательные цели, розыгрыше.
1989 год. За месяц до поездки в Новороссийск на повышение квалификации (2 класс) я был в командировке. Там мне в душу закрались смутные сомнения по поводу состояния моего здоровья со стороны Венеры. Симптомы как бы есть (может самовнушение), а анализы ничего не показывают. Местный врач «сифбара» не стал искушать судьбу, и провёл курс лечения со словами: «Есть или нет, хуже не будет. Зато всю остальную заразу выгонит. Только месяца через 1.5-2 сдашь контрольные анализы». На мои слова, что я буду в Новороссийске, ответил - «Без проблем, я тебе выписку и направление сразу дам».
И вот я в Новороссийске. Приехали мы с Шуриком, героем моего опуса про вод. дружбу. Мы с ним и на 3 класс вместе учились. Вроде, как и учишься, а с другой стороны, почти в отпуске. Соответственно и настроение, и поступки отпускные.
Сподобило нас в ресторане познакомиться с двумя молодыми женщинами. Достигнув полного единения душ, на фоне изрядного возлияния, решили не расставаться всю ночь. Решить то решили, а куда ехать. Девчонки у чёрта на куличиках живут, нам просто было лень даже об этом думать, не говоря о том, чтобы утром оттуда ехать в состоянии нестояния. А они так сильно прониклись к нам похотливыми чувствами, что на предложение поехать к нам в общагу, аж запрыгали на радостях в предвкушении весёлой ночи. Их и обратная дорога не пугала. Взяли допинга (что было очень сложно во времена сухого закона) и с божьей помощью добрались.
По приезду в общагу, выгнали лишних из кубрика и веселуха продолжалась. Шурик, судя по его взгляду и учитывая количество принятого на грудь алкоголя, всё больше и больше начинал любить свою подругу, а у меня произошла обратная реакция. Разонравилась мне девушка, да так сильно, что я,прямо, её возненавидел (перепил видать). А может её состояние - пьяной и влюблённой коровы, когда глаза добрые-добрые, а сказать ничего не может, отторгло меня. Чрезмерная любовь утомительна.
Нашёл я повод и потихоньку ушёл в курилку. А там сидит Толик У. из Красноводска (тоже с ним и на 3 кл. учились). Я ему, мол, давно от титьки оторвался, на что он, только, рукой махнул. «Иди, замени меня, приустал я что-то». Он, конечно, поинтересовался, как она. Я сказал, что высший пилотаж, мол, успели мы с ней по-походному (хотя ничего и не было). Разрекламировал, как мог, уж дюже не хотелось возвращаться. На его возражение, типа она подмену увидит, я ответил, что она саму себя в зеркале не узнает сейчас. А он, надо заметить, в отличие от меня шатена, был белый-белый, как альбинос. Когда Толик ушёл, я докурил и с чувством выполненного долга пошёл спать.
Пробуждение, утром, было не из лёгких. Выйдя из чужого кубрика, встретил как раз этих жеребцов, они уже проводили девушек. На мой вопрос, срослось ли у них? Толян ответил утвердительно. Она, говорит, только когда садилась в такси, высказалась - «Парень, ты же вчера, вроде, потемнее был!» Сучка, даже имя моё забыла! Но это только предыстория.
На похмельном совете было решено искать сивушку. До 17-00 это было нереально, а дрянь пить не хотелось. С утра можно было найти только в чековом «Альбатросе». И так как я только пил, а Шурик с Толиком ещё и трудились, ехать пришлось мне. Подъезжаю к магазину, а там какая-то задержка с открытием. Убивая время и шорохаясь по улице, наткнулся на анонимный венерологический кабинет (их там немеренно, порт то международный ). И выписка в портмоне лежит, и провокация алкоголем накануне была, всё в тему. Врач, посмотрев моё направление, о провокации тоже не заикался, учуяв мой выхлоп; взял мазок и сказал, что результат будет готов после обеда.
Купив вожделенную жидкость, на такси доехал до общаги, быстренько похмелился, никому ничего не сказав, приснул. Проснулся часа через два, и стал собираться за результатом. Народ сидит, закусывает, а Толик спит; пахарь, вашу Машу! Вот тут- то у меня и созрел коварный план. Ребятам наказал, что когда этот «дрыщ подкильный» проснётся, сказать, что у меня с причиндалами не всё в порядке и я поехал сдаваться.
Вернулся скоро. Анализ хороший. Врач мне на моём же направлении поставил большую-большую печать с указанием своей должности и фамилии. Типа, дермато-венеролог такой-то. Толик сидит перепуганный, глазёнки бегают, а я ему издалека показываю справку, прикрыв текст пальцами, и видит он только печать. Иди, говорю, сдавайся. Направление такое же выпишут, и завтра вместе в «сифбар» пойдём сдаваться. Объяснил про кабинет у «Альбатроса».
У страха глаза велики, а у Толяна ещё больше стали. Полетел он, навёл там шухеру. Посмеялись над ним, но мазок взяли. Как говориться «нет худа без добра». У него, к стати, обошлось без последствий.
Но он, оставшиеся два месяца, в сторону женщин даже не смотрел, чтобы плоть (крайняя) не трепетала.
