Всего за две недели до кровавой бойни в Белгороде полномочный представитель Совета Федерации (СФ) в Конституционном суде (КС) РФ Алексей Александров, представитель Генеральной прокуратуры Татьяна Васильева и заместитель министра юстиции Елена Борисенко убеждали судей в том, что психически больные граждане должны лечиться амбулаторно, даже если они опасны для общества.
В КС слушалась жалоба нескольких Россиян из двух регионов страны, вынужденных постоянно терпеть побои и издевательства от психически больных граждан. Граждане требовали изменить законы РФ, которые сейчас таковы, что изолировать и принудительно лечить психопата можно лишь в случае совершения им тяжкого преступления.
Сергей Помазун, расстрелявший вчера в Белгороде шестерых невинных граждан, по свидетельству соседей и согласно жалобам своих родителей, тоже был неадекватен. Он беспричинно кидался на посторонних людей и проявлял агрессию даже к родителям, что зафиксировано в полицейских протоколах. При этом Помазун был четырежды судим и, по свидетельству полицейских источников, вышел из тюрьмы в декабре 2012 года еще более озлобленным неврастеником, чем был. А в колонии №7, где последний раз отбывал четырехлетний срок Сергей Помазун, он получил 30 взысканий за злостные нарушения общественного порядка.
И вот, освободившись, рецидивист-психопат легко получил автомобильные права, а полиция никак не реагировала на жалобы родителей Сергея, озабоченных собственной безопасностью. Причина такого равнодушия — в законах, которые запрещают обмен информацией о психически больных людях под предлогом защиты персональных данных. Другие законы запрещают принудительно изолировать опасных психопатов даже для обследования. Поддерживают подобный "гуманизм" высшие российские чиновники.
"Уголовный процесс – это щит от произвола власти. Нужно защищать права людей, обвиняемых в преступлениях, особенно больных людей. Действительно, у нас есть вопросы по совершенствованию уголовно-процессуального законодательства, нужно совершенствовать законодательство о здравоохранении. Но необходимости менять законы в части принудительной госпитализации нет", — заявил на слушаниях в Конституционном суде 9 апреля полномочный представитель СФ Алексей Александров.
Поддержали сенатора представитель Генеральной прокуратуры Татьяна Васильева и заместитель министра юстиции Елена Борисенко. Обе женщины твердо заявили на слушаниях в КС, что они возражают против требований жертв преступлений принудительно изолировать и лечить психопатов, не дожидаясь, пока они совершат тяжкое преступление.
Как рассказал "Росбалту" врач-психиатр "Скорой помощи" Олег Аронович, в России непродуманной остается не только процедура принудительного помещения в психиатрическую клинику, но даже процедура первичного осмотра.
"Согласно закону, даже если родные больного подвергаются насилию, им придется проделать сложную бюрократическую процедуру, чтобы довести дело до осмотра врачом психиатром своего родственника. Полицейские должны будут написать заявление в районный диспансер, где будет описана проблема. Главный врач с этим заявлением и своим комментарием обращается в суд, а судья принимает решение о недобровольном осмотре. Потом к больному приходит районный психиатр, а больной говорит – пошел вон, не хочу с тобой разговаривать. И все, врач разворачивается и уходит, потому что не имеет права осматривать больного без его желания", — рассказал психиатр.
Больше того, по словам психиатра, даже опасные больные, помещенные на принудительное лечение за совершение тяжких преступлений, в России появляются на свободе уже через 3-4 года вне зависимости о того, какой срок лечения им назначил суд. "Практика такова, что больной, проходя лечение в тюремной психиатрической больнице, понимает, как надо себя вести, чтобы быстро освободиться. Если больной в течение 2-3 лет ведет себя нормально, помогает персоналу и не демонстрирует агрессии, его переводят в больницу общего типа по месту жительства. А там, если он также ведет себя нормально, его уже через полгода-год переводят на амбулаторное лечение. И все, человек на свободе и совершает новые преступления. Причем на свободе больной оказывается по закону, а не по злому умыслу или коррупции", — объясняет врач.
Причина подобной ситуации – бедность психиатрических клиник, персонал которых не заинтересован в длительном содержании опасных психопатов, а решение об излечении больного принимается самим персоналом клиники. При этом, по свидетельству психиатров, в стране не ведется учет опасных психически больных с помощью электронных баз данных и не происходит обмена этими данными между специалистами и заинтересованными ведомствами, поскольку этому прямо препятствует закон "О персональных данных".
Таким образом, в России сложилась парадоксальная ситуация – психопаты могут безнаказанно совершать преступления, не опасаясь изоляции, а специалисты и СМИ не могут даже предупреждать граждан об опасном соседстве.
Конституционный суд вынесет решение по ситуации с принудительным лечением в мае этого года, но даже в случае удовлетворения конкретных жалоб ситуация в целом мало изменится – ведь практика лечения психопатов останется прежней, а значит, даже принудительное лечение не избавит общество от этой опасности.
Автор
Тема: Белгородский стрелок (Прочитано 10244 раз)
