С жутким грохотом рушатся банки, горят синим пламенем биржи. Шипя от неустранимой финансовой боли, подыхают в конвульсиях, как наркоманы, накачанные дурными долларами, ипотечные конторы. Банкиры, недавние владыки мира, с побелевшими, остановившимися от ужаса глазами толкутся в приёмных премьеров и президентов, выпрашивая пару миллиардиков на спасение, и смиренно выслушивают руководящие указании правительственных чиновников, которые ещё вчера готовы были целовать им ручки за право посидеть с ними за одним столом.
Финиш. Финал. Апокалипсис…
Внятных объяснений происходящего услышать, само собой, невозможно. Раздаются вопли, крики, детский лепет, невнятное бормотание и таинственные звуки, напоминающие беседу сантехника с засорённым унитазом. Одни советуют немедленно покупать доллары, другие — продавать; третьи уповают на золото, четвёртые — на нефть; а иные вовсе предлагают как можно скорее потратить всё накопленное непосильным трудом, вычерпать жизнь до самого донышка и сдохнуть в радости, плюнув в рожу кризису. И только закалённые советские люди с олимпийским спокойствием, абсолютно сознательно, без паники и суеты скупают сахар, соль, крупы и спички.
Куда делись бабки?!
Искать чёрную кошку в тёмной комнате, особенно если там её нет, — занятие увлекательное, особенно когда найти что-нибудь другое не получается. А искать и не надо. Самое главное всегда лежит на поверхности — просто не все это видят. Слишком очевидное не кажется истинным.
Вот элементарный вопрос: почему упала цена на нефть? Столь же элементарный и столь же тупой ответ: так ведь кризис же! Падение производства, уменьшение потребления бензина… Перестали покупать, в общем.
Но цена на нефть упала с лета более чем в два раза — со 14о с хвостом до 60 баксов. Это ж насколько должно было упасть производство, чтобы нефть в два с лишним раза подешевела?!
Предположим, что производство действительно упало в два раза, допустим, что при этом в два раза сократилось и потребление нефти. Насколько упадёт цена на нефть?
Если денег осталось столько же, а товаров стало в два раза меньше, то, стало быть, мы имеем двукратную инфляцию — на каждый товар приходится в два раза больше денег. Но нефти потребляется тоже в два раза меньше; стало быть, цена на нее в денежном выражении должна остаться такой же. Или немного упасть, ввиду общего падения производства. Но не в разы же!
А что мы наблюдаем? Промышленный спад есть, но какой? В США по итогам третьего квартала — всего 0,2%! В четвертом квартале ожидается 1,2%. В других странах — примерно то же самое. Даже на несчастной временно оккупированной юго-западной окраине=украине России он составил в сентябре всего 4,5%. А ведь США потребляют более четверти всей мировой добычи нефти. При этом добыча нефти за последние месяцы не изменилась! Ну, какие-то проценты туда-сюда, не более. Снижение добычи в рамках ОПЕК тоже ничего не даст — потому что причина не в этом. То есть с самой нефтью всё в порядке — сколько её добывали и покупали летом, столько же добывают и покупают сейчас.
Так это каким же образом нефть ухитрилась подешеветь в два с лишним раза?
Секрет, стало быть, не в добыче и не в производстве. Секрет — в деньгах, в тех самых зелёных бумажках, цифирках на листочках и байтах в компьютерах, которыми расплачиваются за нефть. Было много зелёных бумажек — на каждый баррель нефти их приходилось 140 с лишним. Стало зелёных бумажек мало — и на каждый баррель нефти приходится их всего 60. Это при том, что ещё летом ожидалась цена в конце года под 200 баксов за баррель!
Очень намного, стало быть, сделалось меньше зелёных бумажек, раз на нефть не хватает. Ведь если куда и вкладывать эти самые бумажки, так в кровь промышленности — в нефть. Потому она так дорого и стоила, потому и росла цена на неё быстрее, чем на какой-либо другой товар. Из-за нефти американцы полезли в Ирак и Афганистан, схлестнулись с Россией в Грузии, точат зубы и истекают слюной, заглядываясь на нефтяные поля Ирана.
А теперь вкладывать в эту величайшую драгоценность удаётся в два раза меньше!
Поэтому ключевой вопрос всего нынешнего финансового кризиса такой: КУДА ДЕЛИСЬ БАБКИ?
Ответ на это очевиден: их забрали сами американцы. Больше некому. Доллар — мировая валюта, производимая США (точнее, Федеральной резервной системой), и только они могут штамповать бумажки, рисовать цифирки и плодить байты. Все остальные берут то, что дают. Никакая другая страна никаким образом не смогла бы за три месяца накопить и припрятать столько долларов, что их в мире стало не хватать.
Куда они их дели? Это другой вопрос. Кто имеет право рисовать — тот имеет право и стирать нарисованное. Раньше кто-то по приказу кого-то — скажем, Алан Гринспен по указанию хозяев США и мировой финансовой системы, — пририсовывал где-то лишний нолик, а то и несколько, а теперь Бен Бернанке по приказу тех же самых товарищей эти нолики стёр. «И царица вдруг пропала, будто вовсе не бывала». Масса зелёной наличности не так важна — это ведь только представители тех самых цифирок и байтов; при плановом обновлении наличности можно просто сжигать старые, не печатая новых, — всего-то делов.
Часть пропавших денег наверняка спрятана в 700-миллиардном стабилизационном фонде, на который расщедрился Конгресс, но это, конечно, только малая часть изъятого. Государственный долг США — то есть те самые лишние деньги, которые без устали штамповала ФРС, — составляет сейчас 10,2 трлн. долларов. У них уже даже табло, которое с 1989 года в самом центре Нью-Йорка показывает величину государственного долга, будут менять — разрядов не хватает. Между прочим, всё национальное достояние США, все их заводы — газеты — пароходы стоят не больше 2 трлн., то есть США — реальный банкрот, и уже давно.
Откуда взялись лишние деньги? — да оттуда же, откуда берутся в любом государстве: напечатали. На расходы нужны, панимаишь. То «демократию» надо где-то за тридевять земель устанавливать, то Ирак приструнить, то России крупный кукиш показать. Разница в том, что если какая-либо страна начнёт печатать свои тугрики в произвольном количестве, то на каждую единицу товара этих самых тугриков будет приходиться всё больше и больше — инфляция называется. А деваться тугрикам, кроме как в карманы граждан сей страны, некуда — заграница их не принимает. Принципиальная разница между тугриком и долларом состоит в том, что доллар — мировая валюта. И сколько бы ФРС не пририсовывала ноликов к своим цифиркам, это до поры до времени мало сказывалось на инфляции, поскольку весь остальной мир с удовольствием доллары поглощал.
У Марка Твена Том Сойер с Гекльберри Финном нашли клад в 12 тыс. долларов. По нынешним временам — ерунда, месячная зарплата хорошего специалиста в США. Но вот тогда, в начале XIX века… «Такая большая сумма, да еще наличными, — просто невероятно!.. У каждого из мальчиков был теперь просто громадный доход — по доллару каждый день, а в воскресенье полдоллара. Столько, сколько полагалось пастору, вернее, сколько ему обещали, ибо собрать такую сумму он не мог. Времена тогда были простые — за доллар с четвертью в неделю мальчик мог иметь стол и квартиру, мог учиться, одеваться да еще стричься и мыться за те же деньги». Чтобы на доллар в день нельзя стало жить, в течение последних 200 лет американское правительство, а с 1913 года — ФРС (организация, созданная банкирами, чтобы купить США, что они с успехом и сделали), приложили громадные усилия, без устали снабжая страну деньгами, сделанными с помощью палочек с нулями.
С 1792 года доллар официально равнялся 1,6033 г чистого золота. В законе о золотом стандарте 1900 года фигурирует новая цифра — 1,50463 грамма (инфляция практически нулевая, но все же есть). В 1933 году, во время кризиса, от золотого стандарта и вовсе пришлось отказаться. Тем не менее, на Бреттон-Вудской конференции в 1944 году доллар был признан основой мировой валютной системы, заменив золото. Теоретически его золотое содержание должно было оставаться постоянным — 35 баксов за унцию, — но американскому государству нужно было много, очень много денег, и в конце 1971 года золотое содержание доллара было снижено до 0,818513 г, а в 1972 г. обмен долларов на золото был вообще прекращен.
Иными словами, зелёная бумажка не стала стоить НИЧЕГО — она больше никак не была соотнесена с золотом. Точнее, она стала стоить столько, сколько стоит её производство — меньше цента. С того момента на неё стало можно что-то купить лишь потому, что доллар сам заменил золото, стал абсолютной единицей отсчета. И теперь уже ничто не мешало ФРС печатать доллары в любом количестве и плодить нолики справа от единиц.
А время тогда было для США тяжёлое: разгар вьетнамской войны, негритянское движение угрожает самим основам государства, левые настроения опасно развиты в обществе, а среди университетской публики и вовсе преобладают; Уотергейтский скандал пошатнул доверие граждан к политической системе. Нужны были деньги, много денег, а настоящих денег, тех, что соответствовали чему-то произведенному, заработанных, — уже не хватало на войну и сдерживание разрушительных процессов внутри страны. Деньги нужно было просто печатать, и ФРС этим и занялось.
Но инфляции не было. То есть была, конечно, но ее почти не было заметно — окружающий мир поглощал доллары, впитывал их, как губка воду. Все и везде хотели иметь доллары, потому что на них можно было купить всё и везде. Любая другая страна при таких масштабах издания своей валюты вылетела бы в трубу, но американцы этого почти не замечали. Только вот государственный долг рос — но кого волновали какие-то абстрактные цифры, когда всё и так было хорошо? Потом был уничтожен Советский Союз, денег уже совсем некуда стало девать, и при Клинтоне США достигли вершины могущества. Это совпало с мировой компьютерной революцией, тоже распространившейся по миру из Америки, и господство Штатов на земном шаре стало подавляющим в экономическом, финансовом, технологическом, социальном и идеологическом плане. «Конец истории», как радовался когда-то Фрэнсис Фукуяма.
Халява, сэр!
Однако достижение вершины — это начало пути вниз. Весьма возможно, что российская операция в Осетии случайно совпала с финансовым кризисом (так и хочется взять эти слова в кавычки, но мы еще не объяснили окончательно, что к чему, и потому чуть подождем), но все-таки, скорее всего, именно операция в Осетии была последней каплей, переполнившей чашу терпения хозяев США и мировой финансовой системы. Рабы вышли из-под контроля; какие-то русские свиньи осмеливаются нарушать божественный порядок, установленный Владыками Долларовой Вселенной!
Такое терпеть было нельзя. Порядок нерушим; покусившийся должен быть уничтожен — иначе он сам ликвидирует порядок и установит свой.
Несомненно, хозяев страшно раздражали также техасский деревенский придурок Жора Кустов и его политическая пассия, Черная Лиза, которые наделали невероятное количество глупостей, хотя операцией 9-1-1 им предоставили карт-бланш, какой мало кто имел из американских президентов. До поры до времени настоящие хозяева Америки терпели дурковатую парочку, поскольку их глупость, в общем и целом, соответствовала мировому порядку или, по крайней мере, не очень ему мешала. Однако когда запахло жареным, когда Россия внезапно показала зубы и открыла Всемирный Праздник Непослушания, деятельность сладкой парочки стала совершенно хаотической — США стали напоминать Советский Союз или Рим последних времён: никто уже ничего не понимал, никто ни за что не отвечал, каждый творил что хотел. Дело дошло до смешного — Национальный совет по внешней торговле был вынужден публично — чего не случалось со времени его основания — приструнить дурака-президента с его черной мэтрессой. Жоржика загнали на его ферму, запретив открывать рот по любому поводу, кроме ураганов, а Лизу отправили на историческую родину — отшивать вездесущих китайцев и на личном примере демонстрировать преимущества афроамериканского образа жизни. За дело взялись серьёзные люди, которые не светятся на экранах телевизоров. Тем более, что момент приспел — на ипотечном рынке США начался кризис, и так и так пора было что-то делать.
Откуда он взялся?
Да всё оттуда же — из лишних денег, которые наштамповала ФРС. Пока мир успешно хавал плодимые американцами доллары, поддерживать темп развития экономики было проще некуда — знай пририсовывай лишние нолики. Положение ухудшалось тем, что промышленность в последние десятилетия утекала из Штатов в теплые дешевые края, а когда в мировую экономическую систему вписался Китай, она туда просто перекочевала. Даже обрзцово-американские эппловские маки давно уже делаются в Китае. В США остались только критические производства, необходимые для оборонной промышленности, и передовые технологии. Автомобильная промышленность неуклонно загибается, то же самое происходит со сталелитейной, угольная вовсе приказала долго жить. Люди, бывавшие в Детройте, говорят, что бывшая процветающая столица автомобилей превратилась в город-призрак. Только за нынешний год акции «General Motors» подешевели на 78% — до забытого-перезабытого минимума 1950 года. При нынешнем положении вещей конвейерам осталось работать менее года: первым встанет «Chrysler», за ним — «Ford», последним — «General Motors».
Но все это — всего лишь издержки огромной выгоды, получаемой при производстве товаров в том же Китае, где рабочий может довольствоваться несколькими десятками долларов зарплаты — ему хватает, он еще и рад. Это не американец, которому подавай разные права и всякие прочие гарантированные блага. А чтобы это иметь, достаточно пририсовать куда-то еще пару ноликов. И то же самое сделать, когда детройтские безработные начнут возникать.
И вот США превратились в большую контору по управлению китайской промышленностью и долларовой массой плюс сфера обслуживания, которая всех этих управляющих услаждает. Кроме того, там есть ещё одна болячка — толпы (миллионы, если не десятки миллионов — никто не считал) негров, которые никогда не работали и никогда работать не будут, поскольку толерасты и политкорректоры их убедили, что белые всю жизнь должны их кормить-поить-обихаживать за то, что их прадедушки и прабабушки были рабами.
Чтобы страна-паразит со всей этой массой людей, которые почти ничего не производят, зато потребляют около 40% мирового(!) ВВП, не загнулась окончательно, приходилось рисовать много, очень много ноликов.
Выглядело это так: чтобы поддержать уровень потребления — те самые 40% мирового ВВП — политика предоставления кредитов становилась все либеральнее. Кредиты давали всем желающим — кажется, даже бомжам. Американцы вообще давным-давно живут в кредит — при возможности неограниченного пририсовывания ноликов это чистая халява, но в последние годы жизнь в долг стала уже просто безумной: если в 1974 г. задолженность домохозяйств составляла 680 миллиардов зеленых, то сейчас она достигла 14 триллионов! В средней американской семье — 13 кредитных карт! Если даже считать среднюю семью в 4 человека (двое взрослых, двое детей), то даже на ребенка приходится по 3 с лишним кредитных карты! Что самое интересное — из этих карт 40% имеют просроченную задолженность (в 1970 г. таких было 6%). Попросту говоря — взяли в долг, а отдать нечем. До поры до времени такая проблема решалась все тем же пририсовыванием ноликов — закрыл один кредит другим, а тут ФРС еще чего подкинет, глядь — и вроде все в порядке.
Предпоследний вождь ФРС, Алан Гринспен, довел кредитную систему до максимального развития: ипотечные кредиты стали давать даже неграм на вэлфере! Ну, как тут не быть кризису… Оно, конечно, цены на недвижимость при этом растут, у строительных компаний есть фронт работ, — но ведь огромная доля розданных кредитов никогда не будет возвращена!
Почему же ФРС вновь не пририсовала лишние нолики?
А потому, что мировая губка наполнилась баксами до насыщения, и зеленые потекли из нее назад. На родину – в Соединенные Штаты Америки.
И еще потому, что Россия в Осетии повозила Америку фейсом по тэйблу, а ответить оказалось нечем.
Автор
Тема: Еще одна теория кризиса (сорри, ошень много букв- прим. ТопикСтартера) (Прочитано 1435 раз)
